Порочный круг

– Начинал я пить постепенно, – рассказывает Дмитрий на одном из сайтов. – Сначала праздники, потом на работе стали организовывать «Пивные субботы» – для сплочения коллектива и снятия стресса. В результате потребление алкоголя вошло в привычку. Жена, естественно, возражала, особенно когда по прошествии пары лет я стал приходить домой без памяти. Постоянные конфликты, напряжение дома. Дальше – больше: стал пропускать работу, выпивать хотелось не только по субботам, но и среди недели – не всегда мог сдержаться. Понял, что стал алкоголиком. Пытался бросить пить, неоднократно клялся жене, что справлюсь сам, что силы воли хватит. И опять срывался, опять пил, опять болел, опять пытался бросить – все по кругу…

Эта история типична и потому особенно страшна. По последним статистическим данным, в России около семи миллионов алкоголиков, плюсминус сотня-другая тысяч. Хотя на самом деле цифра эта должна быть еще больше – просто не все, как Дмитрий, в один момент осознают, что больны. Для многих бутылочка-другая пива каждый вечер – это норма жизни. Мы – пьяная страна, и с этим нужно что-то делать. Вот только что?

По следам собаки Павлова

– Пытался кодироваться, на несколько месяцев хватало, а затем срыв, – продолжает Дмитрий. – Потому что в определенный момент приходила мысль: «Ну выпью, ну пусть будет плохо, пусть буду сильно болеть. Зато сниму скопившийся стресс, отключусь, а потом пить не буду». И срывался…

Запрос в Интернете «лечение от алкоголизма» только в нашем крае выдает больше 300 тысяч ссылок. Среди возможных вариантов не только выводы из запоев, что само по себе лечением и не является, но и полный спектр диковинных услуг – от народных средств до магии и заговоров. Почетное место в этом списке занимает кодирование. Может показаться парадоксальным, но и его – в большинстве случаев – можно поставить в один ряд с магическими ритуалами.

Лечат кодированием уже больше полувека – но только в СССР и России, за рубежом о таком методе слыхом не слыхивали. В 2005 году The Washington Post с изумлением пишет о методе, который называет coded.

Почему о том, что так широко распространено у нас, так мало знают у них? Кодирование – наследие советской наркологии, в которой только в 70‑х перестали лечить алкоголиков принудительно. Его главный действующий механизм – страх: выпьешь – умрешь, а основной принцип: алкоголик – существо неавтономное, осознанно со своей проблемой он справиться не сможет.

Строится любое кодирование, а его может быть несколько видов, на главном принципе деятельности нашей нервной системы, открытом Павловым. Помните – условный рефлекс? Задача метода – выработать рефлекс отвращения к алкоголю.

Вплоть до самоубийства

Условный рефлекс формируется или введением препарата, который во взаимодействии с алкоголем приводит к очень неприятным для пациента последствиям, или гипнозом, когда больному внушают, что любая доза его убьет.

Первый случай кажется логичным и надежным, если бы не одно «но»! Любой введенный в организм препарат «вымывается» максимум (!) через месяц, поэтому для стойкого эффекта его нужно принимать постоянно. Кодировок на год или больше просто не существует в природе – это обман. Хотя фарминдустрия активно разрабатывает именно это направление.

А вот второй вариант – гипнотическое кодирование – знающие наркологи открыто называют шаманством. В этом случае с пациентом можно делать фактически что угодно: втыкать в язык иголки, брызгать в рот хлорэтилом, стимулировать точку ци. Лишь бы было пострашнее и выглядело посолидней. Тем, кто с этим не сталкивался, смешно слышать о таких «методах», а испытавшим на себе – страшно.

– Кодирование – это вмешательство в психику человека на очень глубинных уровнях, – объясняет Марина Лисняк, врач-психотерапевт, кандидат медицинских наук, руководитель Центра современной психологии и психотерапии Университетской клиники КрасГМУ. – Это наложение очень строгого запрета, фактически табу на принятие алкоголя. Не секрет, что кодирование не дает 100-процентного эффекта, и когда человек все-таки принимает алкоголь, у него может развиться паническое состояние, а зачастую и острый психоз. Это галлюцинации, навязчивые идеи и даже суицидальные мысли. Да, сорвавшийся алкоголик может ощущать себя настолько виноватым в нарушении табу, что это может закончиться самоубийством.

Не одобряет такой метод и Церковь.

– Если говорить о кодировании как о гипнозах разного рода, то Церковь не приветствует такие вещи! Когда человек входит в транс во время сеанса, он открывает свое сознание для воли кодировщика – и что ему можно туда против его воли ввести? – поясняет отец Николай, врач психиатр-нарколог, руководитель Православного реабилитационного центра для нарко- и алкозависимых. – А если рассматривать кодирование как введение препаратов, облегчающих самочувствие зависимого, с последующей психотерапией, то в этом ничего плохого я не вижу.

Пробовать другие методы

– Когда ты закодировался и не пьешь, – рассказывает 50-летний Виталий, который пробовал разные способы, – примерно на 18-й день алкоголь из организма выветривается, ты начинаешь по-другому смотреть на мир. Но тут стресс, неприятности, и раз – лукавый в калитку стучится, рюмку протягивает. И вот кодирование – это такой замок на калитке, чтобы он не прошел. Но само по себе оно не помогает! Надо менять образ жизни, голову менять надо…
Среди тех, кто кодировался, есть люди, которым помогло. Как отрезало, говорят они.

– Плюсы этой методики я вижу в том, что им оказывается хоть какая-то помощь, – объясняет Марина Лисняк. – У всех больных алкоголизмом страдает волевая сфера. Это обусловлено влиянием алкоголя как яда на лобные доли головного мозга, которые отвечают в том числе и за формирование воли у человека. Алкоголики не могут принять решение, сдержать обещание. Для них кодирование – шанс, что какая-то внешняя сила их спасет.

Но, как ни парадоксально, это помогает тем, кто и так прочно решил завязать. Оно может быть замочком на калитке, но не крепостной стеной. «Зашитые» против воли, как заключенные, ждут часа освобождения, чтобы принять заветные 100 грамм, – и скатываются в худшие запои. Именно поэтому научная среда отвергает этот метод: он слишком простой, слишком быстрый – пациент и врач видятся единожды, и слишком неоднозначный: не предполагает личной ответственности больного.

Так в чем же причина? Почему кодирование всех видов так распространено?

– Некоторые пациенты думают, что наркологи занимаются плацебо-терапией из злого умысла, чтобы не работать, а просто брать деньги за воздух и пустые обещания, – делится наблюдениями частнопрактикующий врач-психотерапевт Александр Звягин. – Я далек от этой мысли. Сам использовал все техники кодировок терапии не из-за лени, коварства или корысти, а просто из-за банального поиска – что же еще можно сделать, чтобы помочь пациенту? Теперь я полностью от них оказался – есть более эффективные методы.

Они дают возможность разобраться в истинных причинах алкоголизма и решить их. Ведь, согласитесь, счастливые люди не уходят в запой.